Рыцарь отражений - Страница 15

— Но он отрекся от Хаоса, когда создал Амбер.

Я пожал плечами.

— Хорошо, что я ничего не создал, — сказал я. — Если вам нужно от меня что-то особенное, расскажите мне, что это, чтобы у меня были все основания поступить так, как вы желаете — и, может быть, я помогу вам.

Он протянул руку.

— Идем со мной, и ты ступишь в новый Лабиринт, по которому должен пройти по правилам той игры, что должна быть сыграна Силами.

— Я по-прежнему не понимаю вас, но уверен, что настоящего Оберона не остановила бы столь несложная охрана. Подойдите ко мне, пожмите мне руку, и я с радостью буду сопровождать вас и взгляну на то, что вы хотите мне показать.

Он стал еще выше ростом.

— Ты непременно хочешь проверять меня? — спросил он.

— Да.

— Будь я из плоти и крови, вряд ли это встревожило бы меня, — заявил он. — Но поскольку теперь я сделан из этой призрачной ерунды, то не знаю. Я бы предпочел не рисковать.

— В таком случае, мне следует согласиться с вашим мнением по поводу вашего предложения.

— Внук, — ровным тоном сказал он, а в глазах появился красноватый огонь, — никто из моих потомков не смеет так обращаться ко мне — даже к мертвому. Теперь я иду за тобой не как друг. Теперь я иду за тобой и сквозь пламя протащу тебя я в сем странствии.

Он приближался. Я отступил на шаг.

— Зачем же все принимать на свой счет… — начал я.

Когда он наткнулся на мою охрану, эффект был как от фотовспышки, и я прикрыл глаза. Щурясь от избытка света я увидел фрагменты точного повтора того, как огонь сдирал плоть с руки Дворкина. Оберон в некоторых местах стал прозрачным, а кое-где расплавился. Когда внешнее сходство сошло, внутри него — сквозь него, — я увидел абстрактно расположенные внутри контуров крупной, благородной фигуры завитки и загогулины, перемычки и канавки. Несмотря на это, в отличие от Дворкина, видение не исчезало. Миновав мою охрану, оно замедлило движение, но, тем не менее продолжало идти в мою сторону, протягивая руки. Чем бы оно ни было на самом деле, оно было одним из самых пугающих созданий, с которыми мне приходилось сталкиваться. Продолжая пятиться от него, я воздел руки, вновь заставив появиться Логрус.

Знак Логруса оказался между нами. Абстрактная версия Оберона продолжала подбираться ко мне, небрежно обрисованные руки духа столкнулись с извивающимися отростками Хаоса.

Я не пытался сделать с этим призраком что-нибудь на расстоянии. Даже с помощью Логруса. Я чувствовал, какой необычайный ужас внушает это существо. Вот что я сделал: я швырнул Знак в этого фальшивого короля. Потом я прошмыгнул мимо обоих наружу и покатился, царапая ступни и руки, когда упал на склон, сильно ударился о валун и крепко обхватил его, в тот момент, когда пещера взлетела на воздух с таким шумом и вспышкой, словно прямым попаданием накрыло склад аммонита.

Я лежал, плотно зажмурившись и вздрагивая, наверное, с полминуты. Меня не покидало ощущение, что в любую секунду что-нибудь может цапнуть меня за задницу, если только я не буду лежать совершенно неподвижно, изо всех сил стараясь казаться еще одним камнем.

Тишина была абсолютной. Когда я открыл глаза, свет исчез, но вход в пещеру сохранил свои очертания. Я медленно поднялся на ноги и еще медленнее пошел. Знак Логруса пропал и, по непонятным причинам, мне до отвращения не хотелось еще раз вызывать его. Когда я заглянул в пещеру, в ней не оказалось никаких признаков того, что что-то вообще произошло, не считая моей взорванной охраны.

Я ступил внутрь. Одеяло так и лежало там, куда упало. Протянув руку, я потрогал стену. Холодный камень. Должно быть, взрыв произошел не в этом уровне, а в каком-то другом. Мой маленький костер все еще слабо мигал. Я все-таки еще раз вызвал его к жизни. Но единственным, что я увидел в его свете и чего не замечал раньше, была моя чашка кофе, которая упала и там разбилась.

Я так и оставил руку на стене. Нагнулся. Немного погодя диафрагма у меня неуправляемо сжалась. Я захохотал. Не знаю точно, почему. На меня навалилось все, что выяснилось после тридцатого апреля. И вышло так, что этот смех вытеснил иной вариант — заколотить себя в грудь и завыть.

Мне пришло в голову, что все участники этой непростой игры мне знакомы. Люк с Ясрой, похоже, сейчас были на моей стороне вместе с моим братом Мандором, который всегда немного остерегался меня. Мой безумный брат Юрт хотел моей смерти, а теперь он заключил союз с моей бывшей любовницей, Джулией, которая, кажется, тоже была настроена ко мне не слишком-то доброжелательно. Была еще ти'га, — которую я оставил спать в Амбере, спутав заклятиями, — сверхзащищающий демон, влившийся в тело сестры Корал, Найды. Был еще наемник Далт — подумав о нем теперь, я понял, что он, к тому же, приходится мне дядюшкой, — который неизвестно зачем и почему разделался с Люком, после того как в Ардене надавал тому пинков по заднице, а две армии наблюдали за этим. Относительно Амбера у него были гнусные планы, но ему не хватало военной мощи, чтобы добиться большего — поэтому он ограничивался периодическими партизанскими вылазками, чем досаждал нам. Еще существовало Колесо-призрак, мой кибер для работы с Козырями, механический полубог низшего разряда; он, похоже, развивался от опрометчивости к расчетливости и паранойе. Как я мог быть уверен, куда его унесло отсюда? Но он, по крайней мере, наконец-то обнаружил какую-то уважительность, на данный момент смешанную с трусостью.

Во многом дело было именно в этом.

Но события последнего времени, похоже, свидетельствовали, что в игре участвовало нечто еще — нечто, желающее вытащить меня отсюда совершенно в ином направлении. Призрак утверждает, что оно обладает немалой силой. Я понятия не имел, что оно представляет на самом деле, и не имел никакого желания ему доверять. Это сделало бы наши отношения неловкими.